сти Жанны д'Арк» Дрейера не только костюмами, но и монтажом. Как констатировал критик в «Синэа-Синэ пур туе», «фильм, как и следовало ожидать, вызвал многочисленные споры. <\..> Но никто не обсуждал монтаж, работу режиссера или мастерство актеров, большинство из которых — любопытная деталь — никогда не работали ни в театре, ни в кино; старухи, исполнявшие роли колдуний, были приглашены из приюта для престарелых в Копенгагене».

Годы не притупили ядовитую заразительность этого удивительного шедевра, «чудеса» которого вдохновляли сюрреалистов и заставили Адо Киру написать: «Самое жестокое обвинение преступлений церкви, инквизиции и ее орудий пыток. Этот документальный фильм следует показывать во всех школах мира».

Идеи фильма не получили дальнейшего развития в творчестве режиссера. Кристенсен работал затем на берлинских киностудиях («Его жена — незнакомка» и «Подходящая женщина» — «The Woman Who Did») и снял несколько посредственных фильмов в Голливуде (за исключением «комедии ужасов» «Семь следов сатаны», поставленной вслед за «Котом и канарейкой» Пауля Лени); он также сыграл главную роль в фильме Дрейера «Михаэль» (1924).

Но и процветающее шведское кино не могло соперничать с Голливудом или Берлином. И если во Франции и в Англии критики объявили «Горного Эйвинда и его жену» * и «Деньги г-на Арне» шедеврами, все же этого было недостаточно, чтобы шведские фильмы могли завоевать широкую аудиторию кинозрителей. Во Франции их показ ограничивался неделей в специализированных столичных залах, и затем «они исчезли навсегда» («Си-нэа», 20 мая 1921 года, с. 2). Публика, увлеченная Фэр-бэнксом и Хайакавой, даже не знала о существовании Шёстрёма.

После войны Швеция переживала период экономического спада. Будучи нейтральной страной, она имела во время войны неограниченные рынки сбыта для своего экспорта, и это позволило развить национальную промышленность. По словам Б. Идестам-Альмквиста, «когда вновь наступил мир, конкуренция стала ощутимой, что вызвало закрытие заводов, безработицу и безденежье.

* Во Франции — «Беженцы» или «Изгнанники» («Les Proscrits»)', в СССР — «Берг Эйвинд и его жена».— Примеч. ред.

197