1926 года, всего лишь через три месяца после премьеры в Москве.

В самом начале года «Потемкин» был представлен для получения разрешения на прокат в немецкую цензуру, которая 24 марта его запретила. Однако 10 апреля высшая цензурная инстанция (Film-Oberprufstelle) дала свое разрешение при условии многочисленных купюр. Фашистские организации (гитлеровцы, члены организации Гинденбурга «Стальной шлем») прибегли к уличным демонстрациям и добились нового запрета с 12-го по 28 июля. И хотя 2 октября было получено окончательное разрешение на показ, на протяжении всего 1926 года «Потемкин» за «антимилитаризм» подвергался запретам местных цензурных органов в Баварии и Вюртемберге, где фашистские организации были особенно активны и влиятельны. Фильм был запрещен также для солдат рейхсвера.

В подготовке премьеры «Потемкина» в Берлине при^ нял участие и Эйзенштейн. Он был удовлетворен тем, что самый выдающийся немецкий театральный режиссер, видимо, разделял его тезис о «разрушении театра». Действительно, Макс Рейнхардт (так утверждала Мэри Си-тон), посмотрев «Потемкина», заявил, что отныне «сцена должна уступить место экрану». Наиболее влиятельная немецкая газета, «Берлинер тагеблатт», выразила «ощущение, что перед нами фильм, воздействие которого не мимолетно, а постоянно». Позже Лион Фейхтвангер в своей книге «Успех» показал глубокое воздействие «Броненосца «Потемкин» на немецкую молодежь и мелкую буржуазию и подробно изложил его содержание.

Находясь в Берлине, Эйзенштейн несколько дней работал с композитором Эдмундом Майзелем, который заканчивал специальную партитуру для музыкального сопровождения фильма во время его демонстрации. Май-зель был автором подобных партитур для многих немых картин.

«...Мое пребывание в Берлине (в 1926 г.), когда заказывалась музыка, было слишком кратковременным. Но все же не настолько, чтобы я не мог успеть договориться с композитором Майзелем о решающем «эффекте» в музыке к «Потемкину».

А именно о «музыке машин» во встрече с эскадрой.

Для этого места я у композитора категорически потребовал отказа не только от привычной мелодичности и ставки на обнаженный ритмический стук ударных, но, по

384