Вот какие тексты можно было прочесть в многочисленных рекламных проспектах:
«Никакой политики! Никаких тенденций! Большой исторический сенсационный фильм, представляющий интерес для всего мира! Трагедия России и три ее эпохи в шести больших актах с прологом!»*
Но «Натан Мудрый», поставленный Манфредом Ноа по классической пьесе Лессинга, с Вернером Крауссом в главной роли, разумеется, спровоцировал одного из цензоров на такое высказывание: «Содержание фильма в нескольких словах сводится к следующему: еврей — это все. Остальные, христиане или турки,— ничто. Представление, построенное на этом сюжете, ведется в типично еврейском стиле. Оно травмирует всякого, кто думает и чувствует иначе, а в нынешнюю эпоху политического отчаяния оскорбит массу людей, считающих евреев ответственными за принесенные ими несчастья».
Фильм тем не менее был разрешен к выпуску на экраны, но гитлеровцы помешали устройству премьеры в Мюнхене. Статья, опубликованная 16 февраля 1922 года в органе национал-социалистской партии Гитлера,— газете «Фёлькишер беобахтер»,— гласила:
«Недавно высшее еврейское руководство, видимо, решилось на то, чтобы использовать кино как оружие манипуляции массами в борьбе за политическую власть, в борьбе, которая все явственнее угрожает завершиться в пользу еврейства по причине быстрого роста радикально-народного движения. <...]> Это преступление, совершаемое в эпоху самого жестокого ущемления элементарнейших прав человека... заключается в намерении уничтожить... у немецкого народа последние остатки его стремления расшатать рабство, ликвидировать мерзость, которую прикрывают типично еврейской, лживой и лицемерной гуманностью».
В течение последующих лет вопрос о так называемых «тенденциозных» фильмах отошел на задний план. Правда, в 1925 году под патронажем Гинденбурга происходил сбор 500 тысяч марок на постановку фильма о Бисмарке, но политика крупных кинофирм была направлена
* «Licht-Bild-Buhne», 1922, 11 Marz (речь, несомненно, идет о фильме, созданном после 1920 года на студии «Сфинкс-фильм АГ» в Берлине).
414