помочь выполнить заказы, которые поступали отовсюду, так что три студии, которые имела фирма в 1906 году, были полностью загружены.

Лепин поставил феерию, которая рмела большой успех: «Сын дьявола» — «адская фантасмагория, роскошно поставленная», которая по счастливой случайности сохранилась во Французской синематеке.

Техника Лепина была значительно сложнее, чем техника феерий Мельеса, и стиль его постановок совсем другой. Элегантность и тонкость заменены народным юмором и молодечеством, которые тоже имеют свои достоинства. Лепин, кроме того, умеет пользоваться кинематографическим языком, неизвестным Мельесу. Картины следуют в таком порядке:

«1. Ресторан (общий план). Доктор кладет шприц ма пол и вызывает Вельзевула-отца к телефону.

2.  Ад (американский план). Вельзевул, сидя в своей конторе, слышит доктора и дает деньги чертенку.

3.  Ресторан (общий план). Посыльный выходит из-под пола и отдает деньги доктору».

Здесь достаточно телефона, чтобы перевести действие из одного места в другое. Мельес никогда не пользуется таким способом соединения кадров, несовместимым с театральными законами, а тем более такой сменой кадров. Отказывался также Мельес от съемок в естественных условиях, из которых Лепин извлекает прекрасные эффекты, он использует все — и то, что его герои неожиданно оказываются у Вепсеннских ворот, и красоту карьеров Монтрэ, которые изображают врата ада.

Успех «Сына дьявола» имел для Лепииа решающее значение. Через несколько месяцев он тоже подписывает контракт с итальянской фирмой.

После Лепина у Патэ трюками занялся Сегундо Шомон, который был скорее оператором, чем режиссером, и больше интересовался техническими нововведениями, чем сценарием. Без сомнения, Жассэ имел в виду именно Шомона, когда писал:

«Очень ловкий практик занялся применением трюков. Но его большим недостатком было то, что он видел главное в трюке самом по себе, а не продумывал интересной сценки, в которой его можно было показать

400