и Ялте и в Ростове-на-Дону. Это было произведение, яростное по своей контрреволюционной устремленности, напыщенное и вместе с тем наивное. Передадим вкратце его содержание.
Группа немецких шпионов под командой прусского офицера с моноклем организует саботаж на одном из русских заводов. Шпионы имеют на жалованье всклокоченного буйного большевика с биноклем и бородкой. Раненый молодой офицер возвращается с фронта, разоблачает шпионов и велит их арестовать. Но агитатор вызывает на заводе мятеж.
Владелец остановленного рабочими завода и офицер, едва избежавший гибели, спасаются бегством. После целого ряда перипетий промышленник с семьей, спрятанные богатым крестьянином, бывшим солдатом, попадают в руки красных. Промышленник расстрелян, а его жена изнасилована рядом с трупом попа, убитого в священном облачении. Но энергичный молодой офицер организует белую армию и уезжает в Ростов готовить победу под Царицыном, а затем под Москвой. Он летит от победы к победе, убивает перепуганных большевиков и, дойдя до Москвы, увидев из своих окон Кремль, наконец, сочетается браком с многократно изнасилованной вдовой, которую он давно уже тайно любил.
Кроме этого фильма белые армии выпустили другие пропагандистские фильмы подобного же рода и демонстрировали на захваченных ими территориях. Они имели также свою кинематографическую службу и снимали многочисленные хроники, которые распространялись в Америке, Франции, Англии и других странах, участвовавших в интервенции.
„Жизнь — родине, честь — никому" — фильм, довольно умело скроенный и смонтированный, снидетсльствую-щий о неплохом техническом уровне, достигнутом белогвардейской кинематографией. Но сценарий, яшю навеянный полицейскими фильмами типа „Фаптомас", отличается исключительной пошлостью, а его неправдоподобность подчеркивается весьма посредственной игрой актеров. Политическая направленность этой картины определила тематику множества антисоветских фильмов, внушенных общей политикой белогвардейцев, а затем белоэмигрантов. Надо упомянуть о поразительном сходстве с этими филь-
43У