ных отвращением к жизни, а весь человеческий род без прикрас, изможденный, жадный, чувственный, ожесточенный, которого сделала таким повседневная борьба за существование, так же как удовлетворение своих неодолимых инстинктов ...
Человеческие создания, в которых трепещет столь горестная правда, чувствуют себя неуверенно в стенах студии, они могут жить лишь среди настоящих деревьев, в деревнях, среди лугов и всего того, что составляет природу, — или в этих несчастных пригородах, где каждый камень, каждый переулок, каждый ошарпанный угол улицы, каждый двор шрамами на своей своеобразной физиономии рассказывают всю долгую историю повседневной борьбы человека. Такие устремления не выбираются, как галстук в шкафу, они свидетельствуют о полной зрелости сознания»1.
Зрелость сознания была как раз тем, что характеризовало рождение первого неореалистического фильма в 20-й год фашизма. Оставить принцев-консортов и погрузиться в нищету народных кварталов — это было не экзотикой, а защитой простых людей, бедняков, которые каждый день борются за свое существование. В «Одержимости» неореализм появляется сразу со своим существенным — народным — характером. С этим фильмом, который знаменует собой начало новой эры, его киноискусства, итальянский народ утвердился на экране именно потому, что его повседневная борьба уже приняла форму неудержимой подпольной борьбы против фашизма и войны.
Это пробуждение сознания, впрочем, не проходило гладко. Следуя классической механике американского
хДе Сантис, другой участник постановки «Одержимости», после этого фильма подчеркивал значение борьбы, противопоставляя «Великую иллюзию» ошибкам Росселлини в его «Человеке с крестом». «Насколько верно, — писал он, — что мир аристократии Штрогейма и Френе лишь лицемерит, протягивая руку миру своих непримиримых врагов Далио и Габена, желая на самом деле установить с ним такие отношения, какие бывают между высшими и низшими, между хозяевами и рабами». Это совершенно недвусмысленно разоблачало характер сотрудничества прусских юнкеров и офицеров романских стран, направленного против рабочих (Габен) и евреев (Далио), и прославляло классовую борьбу.
163