вать в памяти Гомера, Альбрехта Дюрера, Руже де Лилля и нагромождать, впадая в парадокс, „красивые фотографии*' или хорошо сделанные кадры, то есть „чересчур сделанные". Говорят, что все дороги ведут в Рим. Но в Риме хороших фильмов не делают...'*

Абель Ганс, готовясь к съемкам фильма „Я обвиняю", „смиренно'* заявлял в газетах:

„Так как кровавая трагедия не имела своего Гомера и своего Руже де Лилля, так как ужасы, кровь и страдания были разлиты повсюду, движения героев и глаза мертвецов не нашли еще ни скульпторов, ни художников, мы сделали скромную попытку создать лирику глаз и заставить образы петь..."

Большая кровавая трагедия вдохновила Абеля Ганса на создание сценария, краткое содержание которого мы излагаем ниже1:

„Эдит, дочь сурового Марио Лазаре, вышла замуж за Франсуа Дельфина, тупого, грубого и ревнивого, но она любит Жана Диаза, и молодой поэт отвечает ей взаимностью. Вспыхивает война. Прочитав объявление о войне, Франсуа Дельфин восклицает: „Наконец-то!.. " Освобожденный от военной службы Жан Диаз рвет сборник своих поэм „Пацифисты", которые говорили о человеколюбии ...

Неприятель захватил деревню, куда Франсуа отправил свою жену Эдит. Женщины насильно уведены. Жан уходит добровольцем на фронт со словами: „Я обвиняю"; на фронте он становится помощником Франсуа. Известный своей храбростью Франсуа получает задание, его выполнение должно стоить ему жизни. Жан рвет приказ, идет на задание вместо него и с триумфом возвращается, он весь в грязи и крови, но задание выполнено ... Соперники становятся друзьями ...

Жан, снова освобожденный от службы, возвращается домой и застает мать тяжелобольной. Она умирает. Жан восклицает: „Я обвиняю... война убивает матерей, так же как и сыновей..." Глубокой ночью под дождем Эдит возвращается в отчий дом, где встречает Жана Диаза. Она рассказывает:

1 Мы излагаем не видоизмененный сценарий 1922 года, а сценарий, опубликованный Деллюком в 1918 году в „Фильме".

407